Заявка №6

[kkbb]

Заявка №6
Гарри застает Перри с парнем. Ссора/перепалка/крупный скандал после этого приводит к слэшу. First time Гарри с Перри. Суть в том, чтобы Гарри начал возмущаться, хотя не имеет на это права, так как они с Перри просто коллеги, и Гарри у него живет. Объясняю коряво, но очень уж давно я хочу это прочитать.

Название: Я подумаю об этом завтра
Автор: Victoria@Doran
Бета: небечено
Рейтинг: R
Комментарии автора: имхо, обоснуя нет совсем не шмогла я, не шмогла)))

Сегодня Хармони сказала «нет», окончательное и безповоротное. Нет, Гарри Локхарт, я не выйду за тебя замуж, я не буду с тобой трахаться, и даже встречаться не буду. И все это в обратном порядке тоже «нет».
Я плюнул в лужу и побрел дальше. Пешком было не слишком далеко, но учитывая, что шел я странной геометрической фигурой, то уходя вперед, то зигзагом возвращаясь, до нашего с Перри дома я добрел в первом часу ночи. Наш последний с Хармони ужин прощально булькал у меня в желудке – чертова индийская кухня! – а на душе было такое мерзкое ощущение, будто мимо тебя прошли и не заметили. Прошел кто-то очень близкий, родной...
- Мы останемся друзьями, Гарри, - передразнивая Хармони, я ковырялся ключом в замочной скважине. Посмотрев вверх, я увидел свет в комнате Перри, так что дверь открывал шумно, не боясь его разбудить.
По привычке повернув в сторону кухни, я замер на полпути. Наверху определенно трахались. Я уже давно научился различать эти «скрип-скрип», «шлеп-шлеп», «Давай, сладкий, давай» и «Ооо! Ааа!»
Меня передернуло, не знаю почему. Конечно, Перри гомик, и таскает к себе мужиков довольно часто… Но сегодня у меня было особенно дерьмовое настроение, и вы со мной согласитесь, что причина довольно-таки уважительная. Приходишь домой, мечтая напиться пивом и заснуть, а тут не дом, а бар «Голубая устрица» со всеми прилагающимися!
Внезапно взяла злость. Вот у кого все всегда в шоколаде, так это у Перри, мать его, ван Шрайка! Вот кого никогда и никто не бросает – он сам может бросить кого угодно, когда захочет. Надоест одна «пукалка», купит другую. И хвастается потом, томно так глаза закатывает, чуть не облизывается, и выдает мне утром:
- А он был ничего…
Приятного аппетита, Гарри! Не кашляй. И никто не спросит меня «Как у тебя дела? Все ли нормально? Уже трахнул Хармони?..»
Нет, у меня нихрена не в порядке, и я до сих пор никого не трахнул, потому что Гарри Локхарт неудачник!
Я со злости влупил кулаком по стене. Сейчас я вам малину-то обломаю! Совсем уже совесть потеряли, пидоры.
Решительно поднявшись по лестнице, я направился прямиком в комнату Перри. Дверь не была закрыта – ну, еще бы! – и происходящее внутри я увидел заранее.
- А вы не охренели?! – поинтересовался я с порога, чувствуя, как внутри закипает что-то нехорошее.
- Гарри?! – наш гениальный детектив выглядел весьма комично, второпях заворачиваясь в одеяло. – Ты обалдел?
Пока его любовник, похватав свои вещи, пробегал мимо меня, я сделал лицо пострашнее и подошел к Перри.
- Я домой пришел, меня Хармони бросила, а вы тут!..
- Что? – Перри шагнул ко мне и схватил за ворот. – Ты домой пришел? Хочешь, напомню тебе, где твой дом, ворюга нью-йоркский?!
- А тебя вдруг жаба задавила? – окрысился я, тыча Перри в грудь пальцем. – Сначала: живи Гарри, будешь моим помощником!.. А потом: ты мне мешаешь трахать очередного педика, выметайся! Так, что ли? Почему я должен слушать эти похабные охи и ахи, когда прихожу домой?
- Гарри, если я хочу трахаться, я буду трахаться! Это не моя вина, что ты никого не можешь себе подцепить, и даже Хармони тебя послала!
- Ах, ну конечно! Хармони – ты так любишь упоминать ее имя в разговоре со мной, хочешь побольнее меня ужалить?
- Что за бред ты несешь, Гарри? Ты пьян?
- Я охренительно трезв, Перри! Протрезвел только что, ты открыл мне глаза! Я нахрен никому не нужен, ни тебе, ни Хармони, чтоб ей пусто было! Все об меня ноги вытирают: Гарри, сделай то, Гарри, подай это… Вот и всё, на что годен Гарри Локхарт!
Перри смотрел на меня круглыми глазами, но меня уже несло.
- Знаешь, Перри, я не удивлюсь, что в один прекрасный день ты решишь использовать меня не только как точилку для карандашей и шредер для бумаги!
- Гарри…
- А еще и как подстилку! Многофункциональный девайс «Гарри Локхарт»! Отвечает на звонки, дает в рот и в жопу!
- Гарри! – звонкая пощечина сбила меня с ног. Перри явно хотел этим привести меня в чувства, но вышло совсем наоборот.
- Сволочь, ты еще и дерешься! – я бросился ему под ноги, сшибая на пол.
Оказалось, драться с мужиком, завернутым по пояс в одеяло не так уж сложно. Я успешно сунул кулаком ему в челюсть, а потом по печени… ну, по крайней мере, я так думал, что там – печень. Перри поморщился, икнул, и через несколько секунд я был абсолютно обездвижен перриной тушей, навалившейся на меня сверху. Пока я осознавал факт своего позорного поражения, Перри с интересом разглядывал мое лицо в паре дюймов от своего.
- Знаешь, Гарри, только потому, что ты сейчас не в себе, я не буду делать с тобой того, о чем ты подумал.
Я сглотнул. Вообще-то, я ни о чем не думал, но когда на тебе лежит голый мужик (а одеяло в процессе непродолжительного боя свалилось), и упирается тебе между ног своим… ну, вы поняли… то определенные мысли все же начинают посещать голову.
Но мы же решили быть сегодня смелыми и крутыми, как вареные яйца! Так что не время трусить и думать о неуместном. Надо добить его, огорошить, чтобы всю оставшуюся жизнь он думал только о дне сегодняшнем. Что же с ним такое сделать?
Я молча размышлял о своих дальнейших действиях, разглядывая перрины глаза. Надо же, никогда раньше не замечал, какие они у него... маленькие на фоне широкой физиономии! Я хрюкнул, но от смеха удержался.
- Чего ты веселишься, придурок?
Возможно, впервые со дня нашего знакомства я стоически промолчал, в то время как мой внутренний монолог не затыкался ни на минуту. Что я могу сделать в таком положении? Ударить его уже не получится, он только заломит мне руки за спину и начнет издеваться. Еще немного поиздеваться над тем, что он гей? Нет, это даже не смешно. Быть геем в наше время совсем не совестно, и можно загреметь под суд, если перегнуть палку.
И тут меня осенило. И здесь нет ничего смешного! Да, меня, Гарри Локхарта, прописного идиота и так далее, осенило. Чего Перри точно не ожидает от меня? Что заставит его выпучить глаза, а потом ходить с неделю, как парализованного?
Ха!
Перри что-то еще мне сообщал, что-то весьма содержательное и конструктивное – не иначе как перечислял мои «титулы» - но я его не слышал. Мысль билась в мозгу, как пойманная в сети рыба. Я просто должен это сделать. В этом нет ничего страшного, зато мы будем квиты. Все считают меня простачком, не способным ни на что оригинальное. Давай, Гарри, давай…
И я поцеловал его.
- Мммффф… Гарри, ты что делаешь?! – Перри не шарахнулся, но сделал такое выражение лица, что я возликовал.
- Извини, но у тебя словесный понос, пришлось тебя заткнуть.
- Что?
- Тебя сейчас несло, как меня обычно… Знаешь, это и правда ужасно.
- Гарри, какого хрена ты меня поцеловал?
- Тебе не понравилось? Ладно, прости! – я быстро высвободился из его объятий, а именно объятиями это теперь и было, и зашагал к двери. Жаль, я не видел лица Перри в этот момент…
- А ну стоять!
Я замедлился, но не остановился.
- Стоять, Гарри! Это что же получается? Ты вломился ко мне в комнату, прогнал моего любовника, наорал на меня, озвучил мне весьма оригинальную фантазию про то, как ты из «точилки для карандашей» превращаешься просто в «точилку»… Да-да! Гейский жаргон, ты угадал! А теперь еще и целуешь меня. Гарри, ты ничего не хочешь мне рассказать?
Перри подошел ко мне вплотную, не заботясь отсутствием одеяла. Я не удержался и скользнул взглядом ниже его талии… Ой. Воздержавшись от комментариев по поводу увиденного, я мотнул головой.
- Ты же знаешь, я не смогу тебя поразить своим красноречием.
Перри прищурился.
- Да. Этим – точно не поразишь. – И в следующее мгновение жестко поцеловал меня, сжимая своими ручищами.
Если бы меня сейчас кто-то спросил, чего же я добивался своим представлением, то я не смог бы дать четкий ответ. Возможно, я и сам не знал, чего хочу. Просто день выдался пакостным, и не было сил думать о своих поступках дальше, чем на долю секунды вперед. Захотелось – и сделал. Подумалось – и сказал.
Перри ненадолго оторвался от меня; глаза его блестели, а голос стал ниже.
- Ты чертов псих, Гарри. Ты нихрена не понимаешь, что делаешь.
- Точно подмечено, - согласился я, притягивая его для продолжения.
Нет, не надо на меня так смотреть! Скажите, вы были когда-нибудь в состоянии аффекта? А в том, которое длится несколько часов подряд? И ты смотришь на себя в зеркало, или в витрину магазина, видишь себя прежнего, а ощущаешь – себя нового. Совсем другого. Будто умерло что-то внутри.
Хармони то, Хармони сё… Знаете, сколько лет я ее добивался? Сядьте ровнее, а то свалитесь – 13! А если считать то время, когда у меня просто на нее стояло, то все 20 будут! И что же я получил взамен?
Перри ван Шрайка. Смешно, правда? Смешно. И – правда.
- Гарри, прошу тебя, подумай еще разок, - у Перри невозможный голос, когда он хочет. В нем слышна и мольба, и обожание, и похоть, и… черт возьми, этот голос мертвого подымет, не то что… - Гааарррииии…
Его руки не оставляют мне ни единого шанса на раздумья. Они убивают все мысли еще на подходе к черепной коробке, а сейчас они у меня идут издалека, правда-правда… Я невпопад мотаю головой, с чем-то не соглашаясь, а дальше уже мои руки действуют отдельно от остального тела, и сам себе удивляюсь. Откуда я знаю, где и как надо погладить, сжать… лизнуть… огосподибоже!

Где-то в ворохе простыней, пропахших чужими, но такими знакомыми запахами, сплетались друг с другом наши руки, привлекая тела в единство чувств и мыслей…

Не сегодня. Я подумаю об этом завтра…