Фик "Отголоски прошлого". Часть 2

[kkbb]

Название: Отголоски прошлого
Авторы: Meggy Brik и Victoria@Doran
Бета: sige_vic
Рейтинг: уже R
Статус: не закончен
Размер: миди
Дисклеймер: наши только помидоры и тапки

часть 1, теперь отбеченная

часть 2

***
Телефон пришлось выключить. Нужно наконец решить эту гребаную загадку, а трели мобильника только собьют меня с толку.
- Думай, Перри, думай… - бормочу я сам себе, стараясь собраться с мыслями.
Я сижу в кресле в гостиной, ей досталось больше других комнат, тут почти не осталось ни одного целого предмета обстановки.
- Мебель ломали не с какой-то целью, а просто для собственного удовольствия. Значит, это месть. Они похитили Гарри, значит, здесь замешаны очень личные мотивы. Погром устроили, когда мы были в квартире убитой клиентки, значит, похититель либо следил за нами… либо он вообще знал, что женщину убили и мы поедем на ее опознание. А из этого уже следует, что он причастен к ее смерти… Ммм, и туфли. Почему мне не дают покоя эти чертовы туфли? Гарри сразу заметил, что они ей малы. Как он это заметил? Да Гарри только и делает, что пялится на баб, на их ноги, попы и все остальное, и зенки у него в этот момент на сканер похожи. Гарри помнит, во что была одета Хармони, когда у него впервые на нее встало… Но преступник не заметил, что обул труп в чужие туфли. Из чего автоматически следует, что: а) убийце была глубоко безразлична убитая, иначе бы он помнил, какие туфли были на ней раньше, б) вместе с ними была еще одна женщина, чьи туфли теперь и лежат в целлофановом пакете в полиции, в) второй труп не нашли, и есть шанс, что эта дама жива – а еще она очень заметно косолапит, ее будет легко вычислить! Ха!
Я вскакиваю и нервно вышагиваю по комнате. Картина преступления начинает проясняться. Гарри говорил, что Джонни Госсамер всегда вел два дела одновременно – одно серьезное, а другое ерундовое. И они обязательно были между собой связаны. Похищение Гарри и убийство клиентки тоже связаны. Я это чувствую.
Что ж, пора навестить ее бывшего хахаля.

***
Время тянется как резиновое. Окон в комнате нет, поэтому я не могу понять, ночь сейчас или уже утро. Спать не получается. Лечь просто невозможно – нет места, да и тело ломит ужасно. Наверное, вся спина в синяках и ранах, стараюсь лишний раз не шевелиться, чтобы не задевать их одеждой. В царящем полумраке - тут вроде как и темно, и светло одновременно, серо - обнаруживаю двух сокамерников. Мухи. Они ползают по стене – такие оживленные, радуются чему-то. Не иначе как мне: если сдохну, им будет чем полакомиться.
- Или мухи не едят людей? – спрашиваю у мух.
В дверь сильно стучат.
- Закрой рот, подстилка!
Не обращая внимания на крик из-за двери, продолжаю изучать мух. Они помогают забыть о том, где я, и подумать. Только запах тут… Вот от чего не могут избавить мухи, так это от жуткой вони и желания эту вонь усилить. Уже часа два хочется по малой нужде. Но слив не работает, проверял, а делать под себя! Нееет! Я пот... Стоп!
- Эй! Орало! Отвори двери, отлить нужно!
- Да щас тебе! Оглянись, дебил! Ты в сортире сидишь!
- Он жеж не работает, мудак! - Кто бы ни сидел за дверью, он туп, зол и уж точно дерется лучше, чем я. Но главное, главное – что бы он открыл дверь, нужно привлечь к себе внимание. Надо погромче кричать, пусть сбегутся все. Если потащат бить, надо будет осмотреться!
- Давай, лети ко мне, сладкий! Я сделаю это на тебя! – снимаю мокрую футболку и скручиваю ее жгутом. Как-то давно мы с Перри смотрели боевик, в котором главный герой освободился из плена при помощи фрака. Ну, футболка не фрак, но сойдет.
- Ты чего тут бубнишь, мудило?!
В спину, куда-то в район то ли печени, то ли почек, с силой обрушивается удар. Это так неожиданно, что приходится скрючиться и переждать боль.
- Глупо.
- Что? Что ты там бормочешь, слизняк?
- Я говорю, глупо было поворачиваться к двери спиной! – ору качку прямо в уши. От неожиданности он на секунду теряется, и вот я уже вишу на нем, словно елочная игрушка. Обхватываю ногами и пытаюсь затянуть футболку потуже. Это чертовски тяжело, знаете ли!
- Ну же, слоняра, сдохни ты побыстрее! С остальными мне точно не справиться! – Тяну что есть силы жгут на себя, слышится хруст, и мы летим на пол.
- Покойся с миром, красавчик, - похлопываю здоровяка по щеке и начинаю сдирать с него кроссовки. Мои – любимые, между прочим, - сняли еще до того, как я пришел в сознание.
- Теперь нужно осмотреться.

***
Любовник убитой клиентки – Генри Майлз – живет не в самом богатом районе ЛА. Лучше сказать, что живет он в одном из самых паршивых районов, но при этом умудряется выделяться своим домом среди других халуп с наиболее выгодной стороны. Молодому человеку уже почти тридцать, и, как каждый уважающий себя американец, он имеет три основополагающие вещи: крутую тачку, собаку и специальный холодильник для пива. Машины рядом с домом не обнаруживается, явно голодная собака облаивает меня из небольшого загона рядом с крыльцом, а холодильник оказывается наполовину пуст.
Генри Майлза нет дома.
Его уже нигде нет - он давно и бесповоротно мертв.
Прижав ко рту платок, пропитанный туалетной водой XS, я решаю оглядеться. Совокупность дикой жары, трупа и закрытых окон просто сшибает с ног, и первым делом я распахиваю дверь. Собака снова заходится в злом отчаянном лае, и я сжаливаюсь над бедной тварью. Нахожу на кухне пакет с кормом и щедрым жестом перекидываю его через забор собачьего загона. Как говорится, хозяин возражать не будет.
Отсутствие машины, конечно, не загадка. Она уже давно у нового хозяина, с перебитыми номерами и новой окраской. Хотя отыскать ее не помешает, вдруг найдутся какие улики. У Генри был форд мустанг 65-го года выпуска, сейчас таких машин осталось считанные единицы…
Возвращаюсь в дом, вонь снова ударяет в нос и по глазам, приходится прищуриться, чтобы осмотреть как следует труп. Включаю диктофон в нагрудном кармане.
- Итак… Два пулевых ранения, одно в грудь, в левую половину, чуть выше сердца, второе в голову, над левым глазом. Из этого следует, что стрелял один человек, выстрелы шли один за другим, без заминок. Калибр большой… Кто бы его ни грохнул, навести подозрения на меня он не пытался. Смерть наступила… ну, не более суток назад. По крайней мере, когда я за ним следил, он был вполне жив. Тааак, а тут у нас что? – Осторожно, двумя пальцами, лезу в карман его брюк. Там прорисовывается что-то очень родное и знакомое… - Мой пистолет! Ах, Генри, Генри… С кем же ты так неудачно подружился?
Мое внимание привлекает телефон на столе перед убитым. К счастью, он оборудован автоответчиком. Приходится промотать большую часть пленки – около десяти сообщений от кредитного агента по поводу задолженности, но под конец я нахожу то, что надо.
«Завтра всё, как договорились. Помотай его по городу, а мы займемся сучкой. Я приеду вечером, чтобы расплатиться. Ну, бывай»
Теперь все становилось ясно. У Генри были проблемы с уплатой кредита, кто-то пообещал ему денег за грязную работу. Но вместо хрустящих зеленых бумажек он заработал две дырки от пуль.
Я записал номер телефона звонившего. Его голос показался мне смутно знакомым, и от этого по спине забегали мурашки. Значит, моя версия о личной мести перестала быть теоретической. Не теряя больше ни минуты, я включил свой мобильник и, не обращая внимания на кучу пришедших смс-ок о пропущенных звонках, набрал номер инспектора Кроули.
- Мне нужен адрес. Записывайте номер телефона…
Держись, Гарри. Я иду.

***
В полумраке нащупать ручку сложновато, если учесть, что это просто ржавый загнутый гвоздь. Но ничего, справляюсь.
- Твою мать! Закрыта.
Отмычки отняли, мобилу и деньги тоже. Хорошо еще, трусы оставили.
Пытаясь выбить дверь плечом, делаю только хуже. Себе. Взгляд падает на едва различимое тело на полу.
- М-м-м, прости, сладкий, но мне придется…
Ощупав качка в поисках ключей, нахожу искомое и еще телефон.
- Хм, думаю тебе это уже ни к чему.
Кроссовки здоровяка велики на пару размеров, нога в них болтается. Как будто в лыжах по асфальту скользить, вот на что похож бег в такой обуви.
Это похоже на какой-то ангар или склад. Стены кое-где покрыты зеленым мхом. Воняет сыростью и чем-то непонятным. Везде ящики и мешки. Темновато, но мне это только на руку, удобно прятаться.
- Интересно, где у вас тут штаб?
Мимо проходит очередной здоровяк с битой в руке. Я укрываюсь за огромным кулем, воняющим так, будто внутри него кто-то сдох.
Итак, задача номер раз: попасть в ту комнату, куда меня притащили в начале и где избили. Похоже, что все "начальство" находится именно там. Задача номер два: запомнить лица получше и подслушать, о чем говорят. Если повезет, то они назовут друг друга по именам, а не кличкам. Хотя кликухи для Перри тоже сойдут, думается мне. Да, главное потом добраться до Перри, а не до своей смерти. Он будет мной гордиться!
Набираю по памяти его номер – экспроприированный у задушенного охранника телефон как нельзя кстати. Сейчас, сейчас…
- Не спеши так, зайчик.
По спине за какую-то долю секунды пробегает целый полк мурашек. Голос не сулит ничего хорошего. Этот дорогу домой не покажет. Футболки нет, превращать куртку в удавку времени тоже нет. Да и не получится второй раз трюк с удушением. Во-первых, жутко болит плечо и запястье, с первым «тюремщиком» перетрудился, во-вторых... Короче, не получится. Кроссовками в него кинуть, что ли?
Медленно поворачиваюсь на голос.
- Может, я все же попрыгал, а?
На Перри обычно этот взгляд действовал безотказно, но верзила не ведется.
Заломленные за спину руки напоминают о том, что меня недавно били и очень сильно. Успеваю заметить буйную растительность на его лапах и очень не вовремя шучу:
- А я и не знал, что люди могут быть настолько шерстяными. - Удар в солнечное сплетение на какое-то время лишает возможности говорить – и дышать, кстати, тоже.
- Псих, смотри, кого я поймал!
В комнате, куда меня притащила эта обезьяна, намного светлее. Стоят стулья, стол. Повсюду консервные банки и пустые бутылки. Кажется, тут и били в первый раз. Хорошо. Хотя нет, плохо, очень плохо. Кажется, они сейчас продолжат начатое. Включенный, вызывающий номер напарника телефон в темноте я успел засунуть в трусы. Там надежнее всего!
Перри, ну где твой чертов голубой зад?!
- И куда это мы собрались? Убили моего человечка и решили сбежать? М?
Нехорошее начало. Нужно что-то ответить, потянуть время. Черт!
- Он плохо пах и грубил мне. Хотел попросить приставить ко мне более вежл... ааа… мм...
В лицо врезается чей-то кулак, я даже не успеваю заметить чей. Из губы и носа течет кровь – все-таки не дали договорить.
- На пол его, и свяжите руки, покрепче. Ноги можете оставить свободными. Пусть побрыкается чуть-чуть. Я люблю горячих любовников.
Это хреново, а уж когда стянули штаны, стало совсем плохо. Зад мгновенно замерз - от страха и от холодного пола под ним.
Еще чуть-чуть – и не только задница Перри станет голубой.
- Зачем я вам? Что, трахать больше некого? Вон сколько у вас жоп вокруг, на кой черт вам моя?
- Ух-ты, сладкий хочет напоследок узнать, почему он здесь? Ну, хорошо, я сейчас трахну тебя, а потом, так и быть, расскажу сказочку. Договорились?
По телу проходятся потные, шершавые руки. Этот урод реально считает, что пощипывание сосков может возбуждать. Ну, если только его самого. А вот мне как-то не очень! Черт! Черт! Черт!
Только бы Перри взял трубку!
- Шеф, не хочу вас прерывать, но у нас есть маленькая проблемка.
И снова сортир, я без обуви, в одних трусах и куртке. Не выбрался, ну хоть целым остался. Достаю телефон, из динамика льются частые гудки. Сеть в этой дыре совсем не ловится. По телу пробегает озноб.
Боже, меня лапал мужик!

***
Кроули хороший полицейский и совсем не дурак. Адрес он сообщает всего через пять минут, и мы – каждый своим путем – мчимся к злополучным ангарам. Когда-то там был аэродром, годах еще в 60-х, а теперь это частично склад, частично свалка старых автомобилей. От Гарри нет вестей, и на душе так паршиво, что хочется выть. Вдруг телефон взрывается трелью звонка, я подскакиваю за рулем машины и чуть не врезаюсь в идущий передо мной пикап. Красный свет, мать его… Номер не определяется, значит, это не Гарри.
- Слушаю. Кто это? Не молчите!
- Привет, Персик!.. – голос тот же, с хрипотцой, и снова он кажется мне до боли знакомым. – Твой котик у меня в гостях, я как раз собираюсь поиграть с ним. Ты, конечно, не возражаешь?
Я молчу. Этот хрен знает мое прозвище, которое известно только во вполне определенных кругах. Кто-то из наших? Кто-то из моих бывших?.. Бред.
- Что же ты молчишь, Персик? Может, это сделает тебя разговорчивее?! – Ублюдок злится, и тут я слышу глухой удар и вопль.
Гарри.
- Кто ты такой и что тебе надо? – сухо спрашиваю я, пытаясь не выдать голосом волнение и бешенство. Пусть думает, что я спокоен, как удав.
- Кто я такой, это не твое дело. Хотя, не скрою, мы с тобой очень хорошо друг друга знали в свое время… хе-хе. А надо мне от тебя всего лишь три лимона наличкой. И чем быстрее ты их привезешь, тем целее будет твоя подружка – если ты меня понимаешь.
- Идет.
С силой нажимаю на кнопку отбоя. Погоди, тварь, ты даже не представляешь себе, насколько быстрее я приеду.
Половина пути уже за плечами.

Инспектор доезжает до места первым – у этого всегда есть мигалка на случай пробок и светофоров. Как видно, бандиты не ожидали его появления, и троих Кроули с помощниками укладывают на месте. Остальные обижаются и оказывают сопротивление, что я по приезду и наблюдаю. Перестрелка не слишком оживленная; один из полицейских кричит в рацию о подмоге, Кроули придерживает левой рукой правую – пуля задела плечо.
- Дайте мне оружие! – теперь нет времени на «пожалуйста», и инспектор нехотя отдает свой табельный пистолет.
- Потеряешь – убью, - лаконично напутствует он меня, а я прошу двух других копов помочь прикрывающим огнем.
Кажется, никогда я еще не делал ничего более безрассудного и отважного. И все ради кого? Ради Гарри, мать его, Волшебника. Копперфильд хренов! Будь он и вправду волшебником, уже давно бы слинял отсюда. Под перекрестным огнем пробираюсь к боковой двери ангара. И тут меня вдруг берет сомнение: а что, если Гарри не здесь? Что, если ангар, который мы обстреливаем, вовсе не тот?
Но – к черту сомнения. Почему-то же я ринулся именно сюда, повела меня какая-то сила. Вот пусть и ведет дальше.
Дверь перед самым моим носом распахивается, и долю секунды на меня испуганно таращатся глаза бандита – а потом зажмуриваются от моего удара рукояткой пистолета точно между ними.
- Вольно.
Наспех обыскиваю бессознательное тело, забираю трофеи – пистолет и два ножа – и бегу дальше. Бегу, как будто знаю куда. Ноги сами несут меня вниз по лестнице, в подвал; там я сходу врезаюсь в выскочившего из-за угла типа, сшибаю его с ног и оглушаю, как и первого. Обыскать его не успеваю, кто-то опускает мне на голову что-то тяжелое, в глазах двоится, но я все еще в сознании и начинаю наугад палить во все стороны, на кого Бог пошлет. И секунды через две рядом падает тело.
- Спасибо тебе, Господи… - бормочу я, машинально оттирая рукавом кровь с виска, и плетусь дальше.
Голова гудит, как разбитый колокол, в глазах темнеет и мутит жутко, но я сглатываю, отгоняя дурноту, и… Впереди раздается крик.
- Гарри!
Звук собственного голоса внезапно отрезвляет меня. Ломлюсь вперед, как ненормальный – никогда еще так быстро не бегал. С ноги вышибаю хлипкую старую дверь, и на несколько секунд застываю как током ударенный.
На полу лежит Гарри, руки его связаны, а ноги, напротив, широко разведены в стороны. Между ними движется тело, звонкие шлепки не вызывают сомнений по поводу характера происходящего действа. Гарри стонет – от боли, конечно. Ступор проходит так же внезапно, как и наступил, я с криком обрушиваю на голову насильника свой кулак. Мужчина падает, откатывается в сторону, закрываясь руками. Я бросаюсь к Гарри, ножом разрезаю веревки у него на руках. А дальше глаза застилает пеленой, и я, кажется, превращаю контуженного врага в кровавый гуляш. Бью его снова и снова, руками, ногами, пистолетом, ножом – всем подряд, лишь бы доставить больше боли. И только за самый край сознания цепляется мысль: я его знаю. Теперь я его точно узнал.
Кто-то хватает меня за плечи и оттаскивает от кровавого месива передо мной.
Это Гарри.
Гарри!
Я сгребаю его в объятия. Он дрожит, всхлипывает, прячет лицо у меня на груди. Я успеваю заметить кровь у него между бёдер.
- Господи… Гарри!

***
- Ну, ты как?
Голос у него виноватый, взгляд грустный, руки сжаты в кулаки. Сидит весь такой печальный на больничной койке, сожалеет, что я из-за него попал в... Попал, короче. Каждые пять минут подушку поправляет и спрашивает:
- Может, воды? Или поесть хочешь?
- Перри, заткнись, пожалуйста, а?
Вот ведь странно, да? Раньше это он меня все время просил помолчать, а тут я.
От моих слов Перри дергается и как-то зажимается весь. Мне становится его безумно жалко. Ну что я, в самом деле? Он же меня спас. Успел. В больницу отвез, в лучшую палату определил. Не отходит уже который день, спит в кресле, не ест почти ничего, не бреется.
А ведь «тогда» так хотелось, чтобы он поскорее оказался рядом, а сейчас ору, гоню его постоянно.
- Прости.
Его ладонь лежит совсем рядом с моей, и я беру ее и чуть сжимаю. Поглаживаю пальцы. Они теплые и такие… совсем не как у того мужика.
- Прости.
Приподнимаюсь, не в силах больше сдерживаться, и утыкаюсь носом ему в плечо. И хоть рана болит нестерпимо, и спина ноет, но я сижу так какое-то время, согреваясь. Перри всегда такой теплый. Надежный.
Его рука нерешительно обнимает меня за плечи. А потом он и вовсе перетягивает мое исхудавшее тело к себе на колени, сжимает так, что нечем дышать. Но я не сопротивляюсь. Сейчас мне так хорошо. Спокойно.
- Я тогда так перепугался. И вроде знал, что ты сейчас придешь и убьешь этого урода, а все равно перепугался до чертиков. Еще руки эти его леденющие. Да и обстановка совсем не романтичная. А уж когда он ко мне в трусы залез и целовать начал, я думал, прямо на него стошнит. И знаешь, ноги словно ватные стали. Нет бы врезать ему, а я сидел и тупо пялился на дверь. И что на меня нашло?
Болтаю, словно плотину прорвало. Два дня молчал, а тут! Слова потоком. То ли объятия его так подействовали, то ли отпустило наконец.
- А каким был твой первый раз? Тебе было больно или страшно? Ты, кстати, как понял, что девочки – это не твое? Подсказал кто? Какие были ощущения при первом поцелуе? А кого ты сейчас любишь?
Он кладет палец мне на губы и смотрит в глаза. Нежно так. Гладит по волосам, усаживает поудобнее. И дальше я понимаю, что ничего не понимаю.
Но мне хорошо. Мне, черт побери, ХОРОШО!